21-09-2010 11:51 Ветер. Башня магов
В юности, лет в 10, я оказался в балагане. Незабываемое место. Стоит тебе на минуту присесть, чтобы поправить ботинок, тебя обзовут лентяем и найдут работу, а чтобы веселее работалось, проводят пинком. Не умеешь жонглировать - не получишь ужин, на представление пришло мало народу - отправляешься чистить клетки, ведь это твоя вина, что ты плохо потрудился зазывалой. Молчи, слушайся, работай и не поднимай головы. Ах, да, если ты молоденький и хорошенький, то одному ночевать не придется. Не нравится пара - научись быстро бегать, ведь она умеет метать ножи, даром, что ей уже 40.
И все же, если тебе нравится этот наряд, тебе позволено его носить, и если тебе нравится петь, то пой, сколько влезет. Дрессировщик нальет тебе вина, хозяин предложит сыграть в кости, а молоденькая билетерша перевяжет больную руку. А еще бывают выступления, и туда приходят люди, и глаза у них, у взрослых и у детей, одинаково светятся восторгом от чуда, творящегося перед ними. Никакой магии, почтенная публика, только мастерство человеческого тела!
А теперь представьте себе балаган, из которого прогнали всех веселых дрессировщиков и сердобольных билетерш, который не дает представлений, в котором запрещено петь и смеяться, но в котором сохранилась вся жестокая муштра, все мелкие подлости закрытой обособленной коммуны. Представьте еще, что балаган этот, не яркий парусиновый шатер, а огромная башня черного камня, верхушка которой теряется в облаках, и положение дел в башне – не произвол одного жестокого человека, а узаконенный, веками сохраняемый порядок вещей. Это - башня Высшего волшебства, обитель, в которой проходят обучение все молодые маги.
Те маги, кого я знаю, отзываются об этой башне не иначе, как «Ад на земле». Я прожил в балагане два года, пока не скопил достаточно денег, чтобы сбежать. Магам бежать некуда, да они и не пытаются. Те же самые мои знакомые маги все как один заявляют, что порядок, установленный в башне, единственно допустимый. Башня словно одевает их головы в черный камень, они все становятся такими упертыми, косными.
Я провел в башне неделю. За это время я видел заплаканные и затравленные глаза, опущенные худые плечи, надменность старших. Самое худшее – это равнодушие. Все пройдет, обучение кончится, боль отступит, и кошмары перестанут сниться, главное подождать. Что, девочку обижают? Ну так он же ее наставник, он знает, что для нее лучше. Дублисс мстит за сына? Ну так его убьют, зачем говорить с ним, так ведь проще? Срочно нужно передать сообщение в бездну? Тем хуже для вас, маэстро Ветер.
Всю неделю по вечерам я сидел у входа в башню и играл, надеясь, что вот сегодня хоть кто-то решится бросить свои книжки и прийти, если не потанцевать, то хоть послушать. Куда там! Однажды я не выдержал, взобрался на стол в их столовой, сыграл оттуда что-то веселое, трактирное. Молодые спрятали глаза. Крепко держит башня. Они не смеют мечтать даже о том, чтобы сменить наставника. Мне сказали, что кто-то из них привозит с собой музыкальные инструменты, но в их жизни нет места музыке. Они не видят неба, даже когда смотрят в окно, только землю далеко внизу, призывающую поучиться прыгать.
В результате они вырастают, равнодушные к боли своей и чужой, поглощенные какой-либо своей страстью, упивающиеся долгожданной возможностью жить в свое удовольствие, но только мало кто из них знает что это. Аник говорит, что это единственный способ научить молодых магов держать в узде свою силу. Поэтому, должно быть, друг, ты так часто пропадал в кабаках, едва сбежал из этих стен? Поэтому ты отправил туда Анжелу, и украл Ани? Скольких ты собираешься контрабандой спровадить к эльфам? Сколько из башни выходило мудрых магов, почему ни один из них до сих пор не задумался, как изменить жизнь учеников к лучшему?
Так или иначе, Ива бросила меня, буквально толкнула в объятья одной пышногрудой эльфийки, и сбежала на Тропу охотников, чтобы рискнуть ради моей глупой затеи своей жизнью. Снова.
Дублисс согласился меня выслушать и даже отправился к Лилии. Моя милая не соизволила прийти ко мне сама, и прислала Аника. При всем при этом сердечко мое была рада меня видеть и даже согласилась принять мой подарок. Он ее укусил, правда, но она, кажется, не расстроилась. Лилии стоит надрессировать колечко кусать всяких молодчиков, что вздумают хватать ее за руки. Исключая меня, безусловно. И новость об Иле она восприняла на удивление спокойно. Только на секунду в глазах ее вспыхнуло горячее пламя. Все это внушает надежду. Это не просто кольцо, милая, это предложение. И так просто я тебя не отдам.
И все же, если тебе нравится этот наряд, тебе позволено его носить, и если тебе нравится петь, то пой, сколько влезет. Дрессировщик нальет тебе вина, хозяин предложит сыграть в кости, а молоденькая билетерша перевяжет больную руку. А еще бывают выступления, и туда приходят люди, и глаза у них, у взрослых и у детей, одинаково светятся восторгом от чуда, творящегося перед ними. Никакой магии, почтенная публика, только мастерство человеческого тела!
А теперь представьте себе балаган, из которого прогнали всех веселых дрессировщиков и сердобольных билетерш, который не дает представлений, в котором запрещено петь и смеяться, но в котором сохранилась вся жестокая муштра, все мелкие подлости закрытой обособленной коммуны. Представьте еще, что балаган этот, не яркий парусиновый шатер, а огромная башня черного камня, верхушка которой теряется в облаках, и положение дел в башне – не произвол одного жестокого человека, а узаконенный, веками сохраняемый порядок вещей. Это - башня Высшего волшебства, обитель, в которой проходят обучение все молодые маги.
Те маги, кого я знаю, отзываются об этой башне не иначе, как «Ад на земле». Я прожил в балагане два года, пока не скопил достаточно денег, чтобы сбежать. Магам бежать некуда, да они и не пытаются. Те же самые мои знакомые маги все как один заявляют, что порядок, установленный в башне, единственно допустимый. Башня словно одевает их головы в черный камень, они все становятся такими упертыми, косными.
Я провел в башне неделю. За это время я видел заплаканные и затравленные глаза, опущенные худые плечи, надменность старших. Самое худшее – это равнодушие. Все пройдет, обучение кончится, боль отступит, и кошмары перестанут сниться, главное подождать. Что, девочку обижают? Ну так он же ее наставник, он знает, что для нее лучше. Дублисс мстит за сына? Ну так его убьют, зачем говорить с ним, так ведь проще? Срочно нужно передать сообщение в бездну? Тем хуже для вас, маэстро Ветер.
Всю неделю по вечерам я сидел у входа в башню и играл, надеясь, что вот сегодня хоть кто-то решится бросить свои книжки и прийти, если не потанцевать, то хоть послушать. Куда там! Однажды я не выдержал, взобрался на стол в их столовой, сыграл оттуда что-то веселое, трактирное. Молодые спрятали глаза. Крепко держит башня. Они не смеют мечтать даже о том, чтобы сменить наставника. Мне сказали, что кто-то из них привозит с собой музыкальные инструменты, но в их жизни нет места музыке. Они не видят неба, даже когда смотрят в окно, только землю далеко внизу, призывающую поучиться прыгать.
В результате они вырастают, равнодушные к боли своей и чужой, поглощенные какой-либо своей страстью, упивающиеся долгожданной возможностью жить в свое удовольствие, но только мало кто из них знает что это. Аник говорит, что это единственный способ научить молодых магов держать в узде свою силу. Поэтому, должно быть, друг, ты так часто пропадал в кабаках, едва сбежал из этих стен? Поэтому ты отправил туда Анжелу, и украл Ани? Скольких ты собираешься контрабандой спровадить к эльфам? Сколько из башни выходило мудрых магов, почему ни один из них до сих пор не задумался, как изменить жизнь учеников к лучшему?
Так или иначе, Ива бросила меня, буквально толкнула в объятья одной пышногрудой эльфийки, и сбежала на Тропу охотников, чтобы рискнуть ради моей глупой затеи своей жизнью. Снова.
Дублисс согласился меня выслушать и даже отправился к Лилии. Моя милая не соизволила прийти ко мне сама, и прислала Аника. При всем при этом сердечко мое была рада меня видеть и даже согласилась принять мой подарок. Он ее укусил, правда, но она, кажется, не расстроилась. Лилии стоит надрессировать колечко кусать всяких молодчиков, что вздумают хватать ее за руки. Исключая меня, безусловно. И новость об Иле она восприняла на удивление спокойно. Только на секунду в глазах ее вспыхнуло горячее пламя. Все это внушает надежду. Это не просто кольцо, милая, это предложение. И так просто я тебя не отдам.
Группы: [ Ветер ]
[ Лозовский любит печеньки ]